[SACD-R] [of] Alexei Utkin / Alexey Utkin，冬宫室乐团/室内管弦乐队“冬宫” - Benjamin Britten：Oboe - 2004（Champer）的完整工作

tikus75

Alexei Utkin / Алексей Уткин
Hermitage Chamber Orchestra / Камерный Оркестр "Эрмитаж"
Benjamin Britten: The Complete Works for Oboe
Формат записи/Источник записи: [SACD-R][OF]
Наличие водяных знаков: Нет
Год издания/переиздания диска: 2004
Жанр: Chamber, Oboe
Издатель(лейбл): Caro Mitis
Продолжительность: 00:46:39
Наличие сканов в содержимом раздачи: ДаКонтейнер: ISO (*.iso)
Тип рипа: image
Разрядность: 64(2,8 MHz/1 Bit)
Формат: DST64
Количество каналов: 5.0, 2.0
Источник (релизер): ManWhoCan (PS³SACD)http://sa-cd.net/showtitle/3801
http://www.caromitis.com/catalogue/cm0102004.html
Доп. информация: CARO MITIS CM 0102004
Записано: 1.10.2004, 3.10.2004 в зале "Манеж" Московского Театра "Школа Драматического Исскуства", 16-17.10.2004 в 5-ой студии ВГТРК (ДЗЗ), Москва, Россия
Продюсер записи - Михаил Серебряный
Звукорежиcсер (баланс-инженер) - Erdo Groot
Звукоинженер - Roger de Schot
Монтаж - Carl SchuurbiersИсполнители:
Алексей Уткин (гобой)
Анна Карпенко (клавесин)
Камерный Оркестр "Эрмитаж"
Петр Никифоров (1-я скрипка)
Илья Норштейн (1-я скрипка)
Мария Тришина (1-я скрипка)
Анна Полетаева (2-я скрипка)
Надежда Сергиенко (2-я скрипка)
Евгений Соркин (2-я скрипка)
Федор Белугин (альт)
Зоя Неволина (альт)
Екатерина Досина (виолончель)
Ольга Казанцева (виолончель)
Михаил Хохлов (контрабас)

Технические детали записи
Микрофоны - Neumann km130
DPA (B & K) 4006
DPA (B & K) 4011
SCHOEPS mk2S
SCHOEPS mk41
Все микрофонные буферные усилители и предусилители изготовлены компанией Polyhymnia International B.V.
Аналогово-цифровой конвертер DSD - Meitner design by EMM Labs.
Записано, смонтировано и сведено с помощью Pyramix system by Merging Technologies.

Треклист
Шесть метаморфоз по Овидию, op. 49 (1951) для гобоя солo. Цикл посвящен Джой Боутон
Six Metamorphoses after Ovid, op. 49 (1951) for oboe solo. Dedicated to Joy Boughton
1 Пан, играющий на свирели, в которую превратилась Сиринкс, его возлюбленная
Pan, who played upon the reed pipe which was Syrinx, his beloved [2:20]
2 Фаэтон, не удержавший стремительного бега крылатых коней и сброшенный с колесницы в реку Падус ударом молнии
Phaeton, who made upon the chariot of the sun for one day and was hurled into the river Padus by a thunderbolt [1:13]
3 Ниобея, оплакивающая смерть своих четырнадцати детей и превращенная в гору
Niobe, who, lamenting the death of her fourteen children, was turned into a mountain [2:35]
4 Вакх, на пиршествах которого стоит шум от хохота и болтовни женщин и выкриков мальчишек
Bacchus, at whose feast is heard the noise of gaggling women’s tattling tongues and shouting out of boys [2:30]
5 Нарцисс, влюбившийся в свое отражение и за это превращенный в цветок
Narcissus, who fell in love with his own image and became a flower [3:40]
6 Аретуза, бежавшая от любви Алфея, бога рек, и превращенная в фонтан
Arethusa, who, flying from the love of Alpheus the river god, was turned into a fountain [2:25]
7 Фантазия-квартет, op.2 (1932) для гобоя, скрипки, альта и виолончели. Посвящается Леон Гуссенс
Phantasy Quartet, op.2 (1932) for oboe, violin, viola and cello. Dedicated to Leon Goossens [12:35]
Пьесы о насекомых, op. posth. (1935)
Переложение Леонида Гофмана для гобоя и струнного оркестра
Insect Pieces, op. posth. (1935)
Arranged for oboe and string orchestra by Leonid Hoffman
8 Кузнечик
The Grasshoper [3:22]
9 Оса
The Wasp [1:52]
Темпоральные вариации, op. posth. (1936). Переложение Виктора Козодова и Алексея Уткина для гобоя и струнного оркестра. Цикл посвящен Монтегю Слейтеру
Temporal Variations, op. posth. (1936). Arranged for oboe and string orchestra by Viktor Kozodov and Alexei Utkin. Dedicated to Montagu Slater
10 Тема. Andante rubato
Theme. Andante rubato [1:32]
11 Речь. Lento quasi recitativo
Oration. Lento quasi recitativo [1:41]
12 Марш. Alla marcia
March. Alla marcia [1:16]
13 Упражнения. Allegro molto e con fuoco
Exercises. Allegro molto e con fuoco [1:02]
14 Проклятие. Adagio con fuoco
Commination. Adagio con fuoco [1:28]
15 Хорал. Molto lento
Chorale. Molto lento [1:57]
16 Вальс. Allegretto rubato
Waltz. Allegretto rubato [1:16]
17 Полька. Tempo di Polka. Allegro
Polka. Tempo di Polka. Allegro [1:37]
18 Решение. Maestoso (ma non troppo lento)
Resolution. Maestoso (ma non troppo lento) [1:46]

Об альбоме (сборнике)

Буклет диска "Benjamin Britten. The Complete Works for Oboe"
"Настоящих музыкантов так мало и они так далеки друг от друга, неправда ли? Кроме Бергов, Стравинских, Шенбергов и Бриджей, не знаешь, кого и назвать", – писал молодой Бриттен, студент Лондонского музыкального колледжа, автор многочисленных песен и пьес, а главное – один из тех настоящих музыкантов, которых так мало и которые так далеки друг от друга.
Многие в России до сих пор помнят его концерты; о вечере в Московской консерватории, на котором Питер Пирс пел песни Бриттена под аккомпанемент самого композитора, педагоги и сейчас еще рассказывают студентам (впечатление было невероятно сильным).
Часто, слушая его сочинения, с первых звуков понимаешь: в этой музыке спрятано нечто такое, что не сразу дается в руки. За блестящей ее поверхностью открываются порой такие бездны, что невольно вздрогнешь от волнения.
Бриттен родился в Англии на берегу Северного моря, и во многих его произведениях, от ранних песен до поздних опер, есть вдохновенные морские пейзажи. Его мать была секретарем хорового общества, у них дома часто звучала живая музыка, и отец даже не хотел покупать радио или проигрыватель, потому что боялся, что прекратятся домашние концерты.
Среди первых педагогов начинающего композитора был Фрэнк Бридж, человек строгий и требовательный (это он назван в числе «настоящих музыкантов, которые далеки друг от друга»). Вспоминая его уроки, Бриттен рассказывал: «Он часто заставлял меня отойти в конец комнаты, играл мне то, что я сочинил, а потом спрашивал, таков ли был мой замысел». Это Бридж привил своему подопечному желание соответствовать самому себе и стремление к техническому совершенству, и за это ученик навсегда остался ему благодарен.
Окончив Королевский музыкальный колледж в Лондоне, Бриттен уехал в Америку, несколько лет прожил там, но в 1942 г., во время войны, вместе со своим другом Питером Пирсом вернулся на родину. Оба сразу попали под суд военного трибунала: как пацифисты, они отказывались идти в армию.
Их, к счастью, оправдали, и они отправились давать концерты в захолустных селениях, больницах, бомбоубежищах и даже тюрьмах. Несмотря на все сложности, это время они потом вспоминали с теплотой, потому что вряд ли была на свете публика столь же благодарная, восторженная, истосковавшаяся по живым музыкальным впечатлениям.
После войны Бриттен жил обычно где-то неподалеку от моря и в дни, свободные от концертов (он выступал как дирижер и пианист), сочинял почти без перерывов. В такое время Имоджин Холст, которая была его ассистенткой, едва успевала переписывать набело новые партитуры, и ее спасало только то, что композитор любил подолгу наблюдать в бинокль морских птиц, а по вечерам гулял вдоль болот со своими таксами.
Воспоминания друзей Бриттена так живы и проникнуты таким искренним восхищением, что легко представляешь себе этого лучезарного человека, устраивающего «маленький фестиваль для друзей» (среди которых были Копленд, Пуленк, Менухин и Ростропович), концертирующего по всему миру, творящего детские и «взрослые» оперы, пьесы, песни…
Но по крайней мере одно обстоятельство омрачало эту жизнь: Бриттен был гомосексуалистом, и его особенно привлекали юноши. Эта проблема, о которой он не мог говорить открыто, но не мог и молчать, ясно читается в его произведениях. Из его опер почти исчезает лирика, в них мало женщин, и в центре внимания часто оказываются отношения взрослого и ребенка. Ребенок этот обычно мальчик, и он часто гибнет, причем гибнет в воде, в море, которое Бриттен наблюдал с самого рождения. В его первой опере по вине полусумасшедшего рыбака Питера Граймса тонет мальчишка (его помощник), затем Питер кончает с собой. Похожие темы проходят сквозь множество его сочинений вплоть до последней оперы («Смерть в Венеции» по новелле Томаса Манна).
По-видимому, умение писать с подтекстом постепенно вошло у Бриттена в привычку. Намеки он часто доверял не музыке, а слову, и именно поэтому он так нуждался в названиях, в мифах и притчах, в поясняющих знаках. Все это имеет самое непосредственное отношение не только к операм, но и к камерной музыке, и, в частности, к сочинениям с солирующим гобоем, которые представлены на этом диске.
«Фантазия», «Темпоральные вариации» и «Пьесы о насекомых» были написаны в тридцатые годы, «Метаморфозы по Овидию» – заметно позднее, в 1951 г. Во всех этих произведениях Бриттен так или иначе прибегает к словесным пояснениям, но смысл их не всегда очевиден. Правда, пьесы «Кузнечик» и «Оса» – действительно не более чем изящные зарисовки о насекомых, здесь заголовки просто уточняют звуковую картинку.
Но совсем иначе дело обстоит с «Темпоральными вариациями», название которых так многозначно, что его невозможно точно перевести на русский. Наиболее распространенное значение слова temporal – «светский». Но почему-то в этих «Светских вариациях» есть, например, пьеса Commination («Проклятье»).
Вообще, Commination – это раздел церковной службы, которая проходит в Пепельную среду, первый день Великого поста у католиков и протестантов. В начале этой части священник поясняет, что грешники должны быть осуждены в земном мире, чтобы их души могли попасть в мир небесный. Затем он десять раз произносит проклятья, и прихожане десять раз отвечают: «Аминь». У Бриттена в ответ на “Commination” раздается призрачный, бесплотный «Хорал». Вряд ли эти миниатюры можно назвать светскими!
«Проклятье», расположенное примерно посередине цикла, – не единственная негодующая пьеса. Ее мелодия почти повторяет мелодию начальной «Темы», и по характеру эти миниатюры похожи. Тот же мотив, нервный и как бы привязанный к звуку ре, проходит в заключительной вариации “Resolution” (название можно перевести как «Решение» или «Развязка»). Таким образом, трижды, в начале, середине и конце звучит одна и та же тема, крайне возмущенная окружающей реальностью.
Реальность, между тем, следующая. От «Темы» к «Проклятью» ведут три довольно агрессивные пьесы: на фанфарную «Речь» отзывается «Марш», затем демонстрируются «Упражнения», которые вполне можно принять за военные экзерсисы. Не этой ли военной подготовке пацифист-Бриттен адресовал «Проклятье»? А если так, то хорал в траурных тонах можно понять не только как растерянный отклик на прозвучавшее осуждение, но и как намек на заупокойную службу.
После «Хорала» как ни в чем не бывало проносятся «Вальс» и «Полька», так что последний протестующий голос (“Resolution”) раздается среди светских веселий. Это неожиданное «Решение» скорее напоминает приговор или грозное memento mori, и услышав его, невольно вспоминаешь, что одно из значений слова temporal – «бренный». В маленьком мире «Бренных вариаций» есть вражда и веселье, но нет чего-то такого, что ищет главная тема, трижды все осуждающая и беспомощно рвущаяся из плена ноты ре. Возможно, Бриттен имел в виду вариации на данное нам время (tempus!) – то, которое проходит от свободного Andante до решительной развязки.
В оригинале сочинение написано для гобоя и фортепиано. Бриттен заметил в дневнике, что доволен своей работой, но после премьеры критики назвали этот опус «ученой музыкой», и при жизни композитора его больше не исполняли. Сейчас, однако, хотелось бы в старых рецензиях заменить слово «ученый» на слово «мудрый».
Довольно необычно выглядит и название “Phantasy Quartet”: слово «фантазия» написано как будто с ошибкой, должно быть fantasy. Но дело вот в чем.
В начале XX века известный бизнесмен Вальтер Вильсон Коббет, всегда любивший камерную музыку, занялся меценатством. Как истинный англичанин, он был озабочен развитием английской национальной культуры, и ему захотелось возродить старинные скрипичные фантазии, распространенные во времена Елизаветы. Эти фантазии интересны были тем, что соединяли в одной части несколько вполне самостоятельных эпизодов, каждый в своем темпе, со своим тактовым размером. Коббет предложил современный вариант этого жанра и назвал его phantasy. В 1905 г. он учредил премию за лучшее сочинение в жанре phantasy для струнного квартета. В 1907 г. phantasy писали для фортепианного трио, и первую премию получил Фрэнк Бридж. А позднее этот конкурс выиграл его бывший ученик, Бенджамин Бриттен: он написал «Фантазию» фа минор для струнного квинтета.
По-видимому, жанр phantasy Бриттену понравился, потому что он почти сразу принялся за следующую фантазию, для гобоя и струнных (она и представлена в данном альбоме).
“Phantasy Quartet” – произведение восемнадцатилетнего автора, опус, принесший ему известность за рубежом, его первый шумный успех. Форма этой пьесы написана точно по канонам Коббета, но, строго говоря, в 30-е годы XX века едва ли кто-нибудь мог бы всерьез считать такую форму новой. Чередование контрастных тем, сколь бы причудливым оно ни было, в то время уже никого не могло удивить: с подобными идеями много экспериментировали романтики, и phantasy вполне могла бы называться рапсодией, рондо или поэмой.
Во времена Бриттена гораздо более интересен был диссонантный авангард, покончивший с классической тональностью и предложивший огромное количество новых музыкальных техник. Бриттен, судя по всему, не был сторонником радикальных гармоний, но и «по-старому» писать уже не хотел. В его «Фантазии» мало что остается от привычной тональной системы, он использует особый прием, который в музыкальной теории называется техникой центрального созвучия: произведение строится из интервалов одного, произвольно избранного аккорда (в данном случае, фа-диез–ля–ми; множество мелодий сделано из больших секунд и малых терций, а аккомпанементом заведует чистая квинта).
В фантазийный мир ведет бодрый марш, который хочется назвать сельским, вспомнив пастушье дудение и малеровские «Песни странствующего подмастерья». Тем же маршем фантазия и заканчивается. На всем ее протяжении гобой остается одним из главных действующих лиц, надолго умолкает он лишь однажды, когда приходит пора задушевной кантилене. Не его это, видимо, дело – романтичная лирика: он молча слушает тему альта и только потом выдает свой развернутый комментарий.
Почти двадцать лет разделяют эту пьесу и «Метаморфозы по Овидию». Несмотря на то, что это всего лишь миниатюры, исполняет их один-единственный инструмент и написаны они были исключительно для того, чтобы отвлечься от сочинения оперы «Билли Бад», в этом цикле Бриттену как нельзя более точно удалось найти самого себя: здесь есть и его любимые образы, и скрытый подтекст, и каллиграфически ясная техника.
«Метаморфозы» были написаны для фестиваля в Олдборо и впервые прозвучали в Торпенесс, деревушке, построенной для отдыхающих горожан. Премьера состоялась в весьма необычных условиях: и исполнительница (это была Джой Боутон, которой посвящен цикл), и слушатели плавали на лодках в озере возле этого поселения. Таким образом, «вода» была изначально дана композитору в качестве темы для размышлений, а тема эта, как мы знаем, была одной из его любимых. Вместо баркарол, которые можно было бы написать в подобной ситуации, он сочинил шесть пьес по Овидию. В нотах, перед началом каждой миниатюры, Бриттен кратко описал ее сюжет:
I. Пан, играющий на свирели, в которую превратилась Сиринкс, его возлюбленная
II. Фаэтон, не удержавший стремительного бега крылатых коней и сброшенный с колесницы в реку Падус ударом молнии
III. Ниобея, оплакивающая смерть своих четырнадцати детей и превращенная в гору
IV. Вакх, на пиршествах которого стоит шум от хохота и болтовни женщин и выкриков мальчишек
V. Нарцисс, влюбившийся в свое отражение и за это превращенный в цветок
VI. Аретуза, бежавшая от любви Алфея, бога рек, и превращенная в фонтан
Скрыто или явно вода, действительно, есть почти во всех пьесах: Сиринкс была наядой, она превратилась в тростник у «болотной реки Ладон», Фаэтон гибнет в реке Падус, Нарцисс – у ручья, Аретуза превращается в священный источник.
Только Вакх и Ниобея не имеют отношения к морям и рекам, но при этом Ниобея льет горькие слезы, оплакивая гибель четырнадцати детей, а Вакх (единственный персонаж, с которым не происходит никаких метаморфоз), наливает желающим чудесное лекарство от всех бед. Эти двое, преображая воду в слезы и вино, явно не случайно оказались рядом, да еще и в самой сердцевине цикла! Это главная пара, и нетрудно заметить, что остальные пьесы тоже имеют пары, причем они располагаются симметрично вокруг центральной (вторая миниатюра соотносится с пятой, первая – с шестой).
Фаэтон и Нарцисс – безрассудно гибнущие молодые люди; Нарцисс, заметим, влюблен в юношу, и не сразу понимает, что это он сам, – Бриттен не мог обойти вниманием этот сюжет! Пан и Аретуза – еще одна пара, в которой Она несчастна, а Он – вполне доволен судьбой (увидев, что Сиринкс превратилась в тростник, Пан пленился звуком ветра в его зарослях и был утешен сладостью искусства).
Сами по себе сюжеты заставляют содрогнуться, и у Овидия они написаны отнюдь не безмятежным слогом. Огонь, исходящий от колесницы Фаэтона, едва не испепелил Землю, и она в мольбах произносит: «Жар запирает уста, – мои волосы, видишь, сгорели!». Описание смерти четырнадцати детей Ниобеи занимает не одну страницу, и это пронзительные, пылкие стихи. Но что же в музыке?
Дивные, безмятежные мелодии. Едва нарушаемая диатоника, мягкие арпеджио по звукам спокойно-светлых аккордов. Ниобея плачет в ре-бемоль мажоре, Пан и Аретуза предаются переливам натуральных ладов (причем очень похожих и даже имеющих общую тонику: лидийский ре – у Пана, ионийский ре – у Аретузы). Нарцисс внимает обращению своей темы, оно доносится до него как будто издалека, и поэтому кажется, что речь идет не только о Нарциссе, но и о нимфе Эхо, которую он не замечал, и которая поэтому наслала на него такую странную влюбленность. Впрочем, жизнь Эхо тоже была не сладкой: она так истосковалась по Нарциссу, что от нее остались только «голос и кости».
По-видимому, Бриттен придавал очень большое значение сложным отношениям словесных и звуковых образов. Играя смысловыми перспективами, его замыслы ускользают от точных определений; они могут открыться внезапно, как озеро из-за утесов, но при обращении к следующему намеку пейзаж изменится, скала вновь очнется Ниобеей, и эта непрерывная метаморфоза обретает совершенно самостоятельную ценность.
Анна Андрушкевич
SS-CD.net review by mwagner1962 October 6, 2006
This SACD from Caro Mitis is a somewhat different departure from their normal release of music from well known composers like Mozart & Bach to unknown composers like Wölfl & Rebel.
Britten certainly falls into the well known category, but this music is some more of his less known material. In fact, the only selection on this recording that is actually familiar to me is the “Six Metamorphoses after Ovid”. My 1st encounter with this particular composition was years ago while living in Ohio. I heard a CD of this piece played by the superb principal oboe of the Cleveland Orchestra, John Mack. For years I searched for that recording to no avail.
Alexi Utkin’s playing, like on his other Caro Mitis SACDs, is stunning. I have heard few oboists who demonstrate such a total mastery of what is perhaps the most fiendish instrument, while having such a warm & pleasing sound. This selection alone makes this SACD a winner.
The other selections are very enjoyable as well. The Phantasy Quartet (written when he was only 19) already shows Britten’s mastery of composition. Whereas many people equate Britten’s homosexuality to the content of his music (I hate to mention this but his struggle with his sexuality does dominate much of his music, especially his operas “Billy Bud” & “Peter Grimes”). However, the interesting “Insect Pieces” really represent nothing more than witty musical illustrations of bugs, & the music is very clever indeed!
The final composition “Temporal Variations” is a composition that IS laden with meaning. I am not going to go into this here, so you will have to buy this recording to learn more. SORRY!! Originally arranged for Oboe & Piano, Mr. Utkin & another person (Viktor Kozodov) arranged this for string orchestra. Once again, this is typical Britten…masterful, enjoyable, & a treat to listen to.
I will eventually sound like a broken record when I review future Caro Mitis SACDs. Let’s face it, these SACDs are some of the BEST SOUNDING RECORDINGS available!!! The Polyhymnia team has definitely got their ducks in a row when the record the various Caro Mitis artists.
HIGHLY recommended!!!!
if you live in USA & would like to know how to order these, please e-mail me & I will let you know how to get them. You can get my e-mail address from my profile!
SA-CD.net:
Site review by mwagner1962 October 6, 2006
Performance: Sonics:
This SACD from Caro Mitis is a somewhat different departure from their normal release of music from well known composers like Mozart and Bach to unknown composers like Wölfl and Rebel.
Britten certainly falls into the well known category, but this music is some more of his less known material. In fact, the only selection on this recording that is actually familiar to me is the "Six Metamorphoses after Ovid". My first encounter with this particular composition was years ago while living in Ohio. I heard a CD of this piece played by the superb principal oboe of the Cleveland Orchestra, John Mack. For years I searched for that recording to no avail.
Alexi Utkin's playing, like on his other Caro Mitis SACDs, is stunning. I have heard few oboists who demonstrate such a total mastery of what is perhaps the most fiendish instrument, while having such a warm and pleasing sound. This selection alone makes this SACD a winner.
The other selections are very enjoyable as well. The Phantasy Quartet (written when he was only 19) already shows Britten's mastery of composition. Whereas many people equate Britten's homosexuality to the content of his music (I hate to mention this but his struggle with his sexuality does dominate much of his music, especially his operas "Billy Bud" and "Peter Grimes"). However, the interesting "Insect Pieces" really represent nothing more than witty musical illustrations of bugs, and the music is very clever indeed!
The final composition "Temporal Variations" is a composition that IS laden with meaning. I am not going to go into this here, so you will have to buy this recording to learn more. SORRY!! Originally arranged for Oboe and Piano, Mr. Utkin and another person (Viktor Kozodov) arranged this for string orchestra. Once again, this is typical Britten...masterful, enjoyable, and a treat to listen to.
I will eventually sound like a broken record when I review future Caro Mitis SACDs. Let's face it, these SACDs are some of the BEST SOUNDING RECORDINGS available!!! The Polyhymnia team has definitely got their ducks in a row when the record the various Caro Mitis artists.
HIGHLY recommended!!!!
if you live in the US and would like to know how to order these, please e-mail me and I will let you know how to get them. You can get my e-mail address from my profile!
Copyright © 2006 Mark Wagner and SA-CD.net
Review by JJ May 28, 2007 (3 of 5 found this review helpful)
Performance: Sonics:
Voici un enregistrement regroupant l'intégralité des œuvres pour Hautbois de Benjamin Britten. Partie mineure de sa musique de chambre, ces partitions n'en demeurent pas moins dignes d'intérêt comme nous le prouve avec brio ce disque exemplaire. Avec les "Six métamorphoses d'après Ovide" Op. 49 datant de 1951, le compositeur anglais marche sur les traces de Debussy. Réussissant pleinement son pari de traduire en musique la poésie d'Ovide, Britten apporta aux six parties de son œuvre les descriptions suivantes mettant en lumière son propos. 1) Pan jouant d'une flûte en roseaux dans laquelle s'est transformée sa bien aimée Syrinx. 2) Phaéton qui n'a pu arrêter les chevaux ailés dans leur impétueuse course, a été foudroyé et est tombé de son char dans l'eau du fleuve Pandus. 3) Niobé pleurant la mort de ses quatorze enfants se transforme en montagne. 4) Bacchus, dont les festins sont pleins de rires, de bavardage des femmes et de cris de garçons. 5) Narcisse, séduit par sa propre image se transforme en fleur. 6) Aréthuse qui, fuyant l'amour d'Althée, dieu des fleuves, s'est transformée en fontaine. Le Quatuor Fantaisie Op. 2 qui suit est une pièce pour hautbois, violon, alto et violoncelle datant de 1932. C'est l'œuvre d'un jeune homme de 19 ans. Insect Pieces Op. Posthume est une petite partition regroupant deux pièces arrangées ici pour hautbois et orchestre à cordes par Leonid Hoffman. Datant de 1935, elles précèdent Temporal Variations Op. Posthume dont Viktor Kozodov et Alexei Utkin offrent une version également pour hautbois et orchestre à cordes. Ce Super Audio CD en pur DSD rend une nouvelle fois justice au talent d’Utkin. Mais cette fois, la musique choisie, plus que tout autre, met en lumière la maîtrise du souffle, le contrôle des nuances et la finesse d'une ligne musicale vibrante et sensuelle. Utkin offre ainsi au compositeur britannique le plus bel hommage qui soit. Car chez Britten, et comme pour une dernière "métamorphose" chaque note ne demande qu’à se transformer en poésie…
Jean-Jacques Millo
                                                                                       
                       
                       
                       
                       
                       
                                磁力下载磁力下载：(论坛代下载服务)：
                                                               
                                       

付费主题

当前隐藏内容需要支付

9 音乐币

立即购买

                                               

2.62 GB